Eşti aici

В каждом настоящем поэтическом произведении изначально есть музыка. 2007

Евгений Дмитриевич Дога. Композитор, академик, государственный деятель, преподаватель, маэстро, мастер – он многогранен, как и его музыка. Беседовать с ним и сложно, и просто – обаятельный и остроумный собеседник, легко поддерживающий разговор, Дога заставляет задумываться о вещах, давно привычных и, казалось бы, не стоящих обсуждения.

- Вас последнее время старательно пытаются втиснуть во временные рамки – Год Доги, человек тысячелетия, вальс века и так далее… А для Вас как и на что делится время?

- Для меня уже стали лейтмотивом эти вездесущие часы, календари и прочие измерители времени. Непозволительная, безобразная какая-то вольность изобретателей. Были бы мы в неведении относительно времени, оставались бы всегда молодыми. С другой стороны, все определения ничего не значат – человек тысячелетия. Ну и? Все уже кончилось: и тысячелетие, и столетие, и год закончится скоро. Временные параметры меня совершенно не устраивают. И я не склонен в них вписываться - это некое ограничение. Любая замкнутая система, будь она умозрительная или ощутимая физически, меня не устраивает абсолютно - я всегда ее пытаюсь разрушить. Выбраться из нее и опять себя в нее затащить. Вехи жизни, эпоха становления – это не мое. Для меня даже собственный день рождения - не точка отсчета какого-то жизненного периода. Я его практически никогда не отмечал, правда, сейчас другие стали отмечать. Ничего случайного не бывает, моя мама умерла в день моего рождения и он стал днем ее памяти. Оказалось, что за много лет до того как это случилось, я подспудно чувствовал, ощущал - не отмечаю, потому что так должно быть.

- Вы верите в судьбу, в предопределенность? В реализацию того, что заложено в человеке?

- Меня не устраивает то, что меня окружает. Я все время хочу изменить мир, представление о нем, иначе бы я не писал музыку. Людей побуждает творить, открывать, изобретать именно недовольство тем, что они видят. Это абсолютно нормально. Мне, наверное, всегда хотелось что-то придумать. Я вырос в среде, где постоянно звучала народная музыка, это потрясающе красиво… Хотелось сделать что-то подобное, чтобы меня заметили. Это черта характера, которая все время мной руководила. Предопределенность… Я смотрю фотографии, где мне два годика. Оказывается, еще тогда я ходил в бриджах. Из конопляной ткани, чуть ниже колена, на большее материала не хватило. И руки держу в карманах. Характерная для меня поза. Всю жизнь. Человек рождается со всеми своими плюсами и минусами. Будем считать, что с плюсами. Минусы зависят от того, кто оценщик. Человек рождается со своей кодовой картой, неким «чипом». Но не умеем мы расшифровывать этот чип… И Слава Богу. Я не хочу знать, когда кончится мой путь в этом мире. Мне необходимо все время видеть открытый шлагбаум.
В замкнутом пространстве нет перспектив. Особенно вверх. Если потолок давит на голову, что его, лбом прошибешь? Ничего подобного. А когда есть перспектива, живешь будущим. Хотя не люблю загадывать на завтра.
Человеку не дано знать, почему он делает то или это. И в этом вся прелесть ощущения новизны бытия. Именно это постоянное открытие мира и дает прилив новой энергии.

- Часто слышу: для творчества я должен общаться с людьми, подпитываться энергией от публики. А Вы предпочитаете одиночество…

- Я стремлюсь к одиночеству, чтобы из него вырваться.

- Удается?

- Ничего не удается. Бегу туда, бегу обратно. Одиночество - величайшая данность. Одиночество, тишина, молчание, спокойствие – это потрясающая форма существования. Которую многие просто не воспринимают.
А подумать когда? Навести в своей коробке порядок? Ведь там нужно разбираться в тишине, иначе как услышишь свой внутренний голос? В шуме, гаме? Не расслышишь, если даже дано. Нужна не просто тишина, а супер-тишина. Не только физическая, но и духовная. Медитация – не кувыркание на голове. Медитировать куда эффективнее в полном спокойствии. Устраивать самому себе экзамен в своей духовной кладовой. Определить критерии… Вот в квартире человек убирается регулярно, избавляется от хлама, наводит порядок. А в сознании, что, не надо? Ведь здесь весь мир, вселенная. Обилие всего. И оставлять это в хаосе, заливать пивом, забивать дурацкой музыкой… Это погибель – начинается разложение, начинается токсикация, отсюда чумных сколько хочешь, сумасшедших, бездарных. Не потому, что на самом деле они обижены природой. Ничего подобного. Сам себя человек загубил. Это ужасно. Я не пойму, что творится с людьми. Они что, вечные? Творения людей вечные. Посмотрите на эти здания – они потрясают, а где их обитатели? Никто и имен не знает. Имена творцов сохранятся на века, а клерков никто и не упомнит.

- Но сейчас во «творцах» даже не люди – компьютерные программы. Даже музыку пишут.

- Не пишут, составляют.

- Согласна. У меня ощущение, что всю поп-музыку складывают как кубики – два притопа, три прихлопа. Ни мысли, ни чувства. Мелодия если и есть, то самая примитивная. Вы видите перспективы развития подобной музыки?

- Она не должна иметь перспективу. Вот посмотрите под ноги, видите этот штампованный резиновый коврик? Какую он имеет перспективу? Ковры, которые висят в венских музеях, гобелены в Эрмитаже, восточные паласы – это не только утилитарные вещи, произведения искусства. Они останутся, но не поделки, только название сходное имеющие. Это тоже попса, по которой мы ходим. Попса в правительстве, попса в музыке. Она многообразна – попса. Проблема у нас страшная, произошла подмена всего подлинного вот этой попсой. Во всем и везде, начиная от музыки до руководства, парламента, до чего угодно. Везде попса. Мы вырастили за эти 15 лет очень наглых и очень циничных, безнравственных людей. Маленький, казалось бы, незначительный пример: вспомните, последний совковый алкаш, распивая в подворотне, просил стакан. А сейчас из горла тянут запросто. В том числе и интеллигентные на вид люди. Как скоты. Но ведь скотина и та из своего корыта пьет. Что это невоспитанность, недомыслие? Жажда такая иссушающая? Все можно подчинить воле, а воля диктуется здравым смыслом. Потому что если здравый смысл сдает позиции, то воля тоже начинает искать обходные пути.

- Вы пишете музыку самых различных жанров, а есть ли наиболее близкий?

- Ближе тот, на который есть время. Но я не пишу жанры, я пишу музыку.

- Но она укладываются в принятые формы.

- Укладывается. Это пусть оценщики, чаще всего музыковеды определяют, в большинстве не очень в ней разбирающиеся. Просто надо писать так, чтобы люди восхищались. Если нет восхищения, нет музыки. Всему в мире надо восхищаться. Радоваться надо любому проявлению жизни. Она – жизнь, такое величайшее благо. Согласен, что не все ее формы красивы, но если не умеешь восхищаться, значит, отсутствует очень, очень важное звено в подпитке энергетической. Радость - главный источник. Настоящая, а не хохмы, которыми нас по ТВ потчуют. Радость субстанция внутренняя.

- Вы написали немало песен, романсов. Как это происходит, поэзия рождает музыку или наоборот?

- В каждом настоящем поэтическом произведении изначально есть музыка. Взять Шекспира, взять Пушкина, Кольцова, любого поэта Серебряного века и не нужно сочинять музыку к стихам. Все уже сделано поэтом. Просто нужно вычленить эту музыку. Я слушал очень много музыки на стихи поэта Никифорова «Нас венчали не в церкви». Популярные стихи, потрясающие. Но, Боже мой, музыка – выдуманная. Абсолютно не созвучная тому, что там заложено. Мне очень нравится моя музыка, я ее даже не придумывал, просто взял и сыграл. Я ее просто вычленил. И очень рад этому. Мне кажется, то, что я сделал, мог сделать и другой, я бы за него тоже радовался. Из этого же цикла - «Встречаю рассвет» Лазарева. Я долго искал эту музыку. Получалось искусственно, сделано, сочиненно. А потом вдруг обнаружил как она «ведет». И оставалось только записать. Удалось, видимо, попасть на ту волну, которая и была заложена. И мне ничего не оставалось, как только ее зафиксировать. Что это было? То, что называют «снизошло вдохновение»? Для меня это непонятно. Снизошло. Вдохновение – это огромная энергетическая масса. Она не появится, если не идет грандиозная внутренняя работа. Вдохновение проявляется при колоссальном и страстном желании. Когда есть задача, ищутся формы решения этой задачи. И они находятся раньше или позже, в зависимости от степени хотения. Если в превосходной, тогда быстрее. Если в развалку – может и вообще не прийти. Музыка - она же женского рода, потому капризная. Как и женщина, если ее не очень желают, может и уйти. Ее можно понять и не винить ни в коем случае. Себя разве что. Вся наша жизнь основана на философии. Я бы сказал, на философии относительного порядка. Все, что предполагает у кого-то в очень ограниченных мозгах совершенную или категоричную форму, у меня вызывает большие сомнения. Помните из школьной программы – живая природа , неживая природа? Да не бывает неживой природы! Камень неживой? Но он же имеет цикл развития – родился из магмы, форма его с течением времени менялась, и в конце концов он превратился в песок… Все находится в развитии, просто амплитуда разная.

- Почему, все-таки, обращение к поэтам Серебряного века? Среди современников нет настолько глубоких по мысли, по выражению?

- Есть и современники. Я пришел к поэзии Серебряного века тоже не случайно. Меня кино привело к ним. По сюжету нужны были романсы начала прошлого века. И кто более задаче соответствовал? Конечно, поэты Серебряного века. Помните, как к ним относилось советские литературоведы? Хаяли, как могли, несоответствия чему-то там выискивали. А поэты потрясающие. В них нуждается оскудевшая наша субстанция, которая жаждет подпитки нормальными человеческими страстями, мироощущениями. Волошин меня поражает, он пытался нас обратить в эмпиреи. Потрясающе. Брюсов, Кузьмин… Да кого ни назови. Я в своих трехтетрадных «Песнях и романсах Серебряного века» (их издали и, Слава Богу, что издали в Петербурге) спрашиваю - кто сказал, что серебряный век закончился? Те же самые литературоведы. И по их личному усмотрению, оказывается, завтра 1 июня, и поэтому наступит новый век. Ерунда. Может, век этот перешел в другое качество – стал золотым или медным, или еще каким. А современные поэты… Я, например, считаю что Андрей Дементьев, замечательный образец того, как можно сочетать в творчестве и гражданственность, и патриотизм, и лирику, и просто человечность, которая близка любому. Он мне понятен и близок по духу. Потому что я и сам хочу, чтобы меня понимали... Не поверхностно. Глубоко, изнутри.

Марина Николаева, специально для сайта http://www.martisor.ru/