Воскрешение памяти. 17.09.2018

Не знаю я слова, которое могло бы вместить  понятие  МАМА. Да и вряд ли найдётся такой человек, который  мог  бы придумать такое слово. Это - Бесконечность, это Вселенная, это Мы - её творение.  Моей мамы уже давно нет  в этом мире. Она, наверное, находится там, наверху и наблюдает, насколько мы усвоили  её  заповеди, насколько сохранилась у нас её энергия, её дыхание, следы её труда и любви к нам, её детям. Я долго наблюдал за тем, как она приносит из леса какие-то  ветки  кустарников, про которых я ничего не знал. Потом она с бабушкой чего-то там варили, сушили, рядили. Время, казалось, совсем не для  того, что они там задумали. А собирали они с мамой в лесу растения для  выработки красителей для домашнего ткачества.

И вот я, приезжая из города, чтобы повидать маму, слышу, что она там за домом  чего-то ткёт на  своём станке. Ну ткёт, так  пусть и ткёт, потому что это я с детства  видел, как она этим занималась. Ведь всё, что наряжало стены, полы, наши одежды  верхние и нижние, и даже моя "сумка" для тетрадей были вытканы мамой из шерсти или конопли.

А  спустя много лет после того, как её не стало, я узнаю, что она за домом не просто ткала, а набирала на этом станке, дополненном ещё какими-то приспособлениями, из этих самих ниток, из шерсти, которую она сама пряла и выкрасила в различные цвета,  большой  молдавский ковёр! Она собиралась  преподнести его моей сестре  в качестве свадебного подарка.

Но куда такой ковёр повесишь в современных квартирах?!  Ковёр оказался где-то припрятан и о нём мало кто знал. И я случайно  узнал об этом мамином  ковре. Как увидел, ахнул от восхищения его красотой и свежестью красок!. А рисунок какой!  Я долгие годы искал такой традиционный молдавский ковёр и найти так и не смог. Производители жаловались, что нет шерсти, а  овцеводы жаловались, да и сегодня продолжают жаловаться, что некуда эту шерсть девать, никто ею не интересуется. Как принято у нас! Вот и  продаются у нас  ковры, которые и не слышали об овечьей шерсти. Выманил я себе этот ковёр.

Он преобразил мой дом в Кишинёве. Я оборудовал специальную комнату  под "Каса  Маре", как те, что  есть в каждом  молдавском доме. Там  я повесил на стену это чудо-ковёр, мамины ковры и коврики, ПАРЕТАРЬ, настенные  ковры, которые   навешиватся по всему периметру комнаты, всякие её вышивки, и, конечно, фотографии нашей семьи, где самое видное место принадлежит маме. Собственно, как и принято в молдавской КАСА  МАРЕ.  И вот совсем недавно  мне приметилось какое-то белое пятно в этом ковре. Когда я присмотрелся, увидел, что это дырочка, через которую просматривается белая стена под ковром. Оказалось, что моль здорово  поработала и нещадно стала поедать ковёр. Даже нафталин её не  испугал. Она ведь тоже конформируется в современных условиях. Не очень-то напугаешь её современной химией. Мне стало и больно, и стыдно, что так я плохо сберёг мамино произведение. Её память. 

И вот пришли на помощь добрые люди. Мой очень хороший и верный помощник и  друг семьи Юра подсказал, где можно ковёр реставрировать: в Национальном музее этнографии и истории. А там, оказалось, работают не за зарплату, которой даже на диету не хватает, а на энтузиазме и любви. Господин Михай  Урсу, бывший директор  музея, пенсионер, со своей молодой группой реставраторов вернул жизнь моему ковру. Он опять вернулся на прежнее место в полной безопасности от посягательств моли.  Проведена была ювелирная  реставрационная работа с применением современных технологий, про которые мне так и не рассказали.  Сказали, что это секрет. И нынешний молодой директор  господин  Петру Викол тоже не раскрыл секрет. 

Единственное, что не является секретом, это огромная любовь к своему делу всего   немногочисленного  коллектива, благодаря чему заходишь в этот музей не как в  замшелый ряд экспонатов, а в живой организм с яркими и  уникальными экспонатами, где даже доисторические бивни мамонтов, кажется, вот-вот готовы вас потрогать.  Я сравниваю этот музей с тем, который посетил ещё будучи студентом и они совсем не стыкуются: это уникальное учреждение с уникальными витринами, в которых  любовно представлена эволюция человека на земле наших предков.

Не удивляюсь уже, что и мой ковёр, ковёр производства моей мамы, приобрёл здесь новую жизнь. Пусть даже не такую  древнюю, как бивни мамонтов, но свою,  исходящую от рук и  любви моей мамы. которую звали Лисавета. 

Спасибо вам, мои друзья, что воскрешаете  жизнь, казалось, не совсем живым организмам, а на самом деле воскрешаете ПАМЯТЬ.

Евгений Дога 

Руководитель группы Михай Урсу слева.

Директор  Петру Викол  и молодая художница Виктория дарят мне  сувенирную шкатулку с изображением Михая Эминеску и  Вероники  Микле.